«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты мой кореш, – заявил пропойца и положил тяжелую руку Денворту на плечо. – Кто скажет иначе, плюнь ему в глаза. Ты настоящий дженнельмен. Я вас с первого взгляда вижу, женнель… дженнель… Короче, ты мой кореш, понял?
– Именем Ноденса! – разъяренно воскликнул Задира. – Изыди, смерд! Иксандар веструм гобланхайм!
Толстяк распахнул глаза, хрипло квакнул и схватился за воротник. К великому своему изумлению и даже ужасу, Денворт заметил на гладком лбу новоявленного кореша дымящийся рубец. Потянуло горелой кожей.
– Изыди! – взвизгнул Тарзи, и пропойца послушно скрылся из вида – с таким лицом, что Денворту сделалось нехорошо.
Стараясь, чтобы не дрожали губы, он отодвинул ведерко с шампанским.
Убедительная демонстрация. Не захочешь, а поверишь.
– Что ты сделал? – тихо спросил он.
– Жахнул его заклинанием, – отозвался Тарзи. – И тебя жахнул бы, вот только…
– Вот только не можешь, пока талисман принуждает тебя к любви. Я все понял! – Но голубые глаза Денворта оставались задумчивы и пусты.
– В силах Оберона снять чары с этого браслета, – сказал Тарзи. – Хочешь, чтобы я воззвал к нему?
– Вряд ли ты на это пойдешь. Смит сказал, что браслет не закончен. Не хватает еще одного чарма. Разумно будет предположить…
– Ты рехнулся!
– Погоди, – проигнорировал его реплику Денворт. – Дай договорить. Владелец этого амулета – человек или пикси – становится всемогущим. Как-то нелогично давать такую власть заурядному пикси. Если только не оставить лазейку… Ну да. Теперь понял. Смит не успел прицепить к нему чарм, восприимчивый к заклинаниям Оберона, так? Ну что, я прав?
Ответом ему было многозначительное молчание. Денворт удовлетворенно кивнул. Ему стало тепло и хорошо.
– То есть мне никто не указ. Даже Оберон. Интересно, насколько могуч этот талисман?
– Он принуждает всех живых существ любить тебя, – признался Тарзи. – Но не думай, что сумеешь его сохранить. Мы такого не потерпим. Ты первый человек, которому перепала вещица из магазина Вейнарда Смита. А у него хватает амулетов и посильнее. Взять, к примеру, Кольцо многообразия…
Денворт встал. Индейское лицо оставалось бесстрастным, но в бледно-голубых глазах засветился огонек. Решительно раздвинув занавески, Денворт вышел в зал. В голове у него пульсировало имя Майры Валентайн.
Майра Валентайн!
Красавица Майра, капризная и равнодушная, само очарование, взирающая на Денворта с прохладной и даже материнской улыбкой.
Если Тарзи и вышел за ним из бара, Денворт этого не заметил: его поглотило зияющее осознание новых, невероятных средств воздействия на Майру Валентайн.
«Не дурите, Эдгар, – сказала однажды она. – С чего вы взяли, что я полюблю вас»?
Денворту это совсем не понравилось. Его самолюбие поежилось от столь болезненного укола. Он хотел обладать ею, как обладают гвоздикой в петлице пиджака, и Майра, должно быть, это чувствовала. Денворт с тревогой подозревал, что она считает его человеком второго сорта.
Но теперь у него есть Талисман любви.
И Денворт приберет к рукам Майру Валентайн.
Он шагал по мостовой, и это имя пульсировало у него в ушах. Зажигаясь, уличные фонари играли в поддавки с его тенью. На пурпурном заднике, пестревшем яркой россыпью звезд, вздымалась полная луна. Прохлады Денворт не чувствовал. Его согрел ром – и этот же ром помог принять Талисман любви как новую и всемогущую реальность.
Мощь. Майра Валентайн. Талисман любви.
Надо мыслить логически, пусть даже логика основана на допущении – безумном, но оттого не менее истинном. Допустим, Денворт завоюет сердце Майры. В этом есть свои недостатки. Должность в страховой компании «Колумб» является номинальной, и скандал нанесет его положению непоправимый ущерб. Более того, Денворт женат, и Агата…
Господи боже! Агата тоже не устоит перед действием Талисмана.
Денворт ответил на эту мысль исключительно жестокой улыбкой.
Ему уже не терпелось, и он поймал такси. В голове зарождался коварный замысел. Да, Денворт получит Майру, но сперва необходимо уладить другие дела.
Его пронзила ледяная молния нерешительности. Магия опасна. Колдовство – обоюдоострый клинок, и, если не хочешь пораниться, не следует отнимать пальцев от рукоятки и касаться лезвия. Причина очевидна: магия создает новые условия, в которых необходимо оградиться от прежней рутины. С возрастом человек обретает способность оберегать себя от всевозможных опасностей, поскольку знакомится с ними не понаслышке. Жизнь – бугристый тоннель. Стоит зазеваться, и тут же угодишь в одну из многочисленных рытвин. Почти всем известно, что в этот тоннель лучше не соваться без фонарика.
Но магия – это фонарик совершенно иного рода. Скажем, ультрафиолетовый. Или даже черный – если речь идет о черной магии. Денворт усмехнулся столь изощренной метафоре. Да… Надо пробираться с осторожностью, возводить новые бастионы, менять или укреплять старые. У волшбы своя логика, не всегда основанная на человеческой психологии, но в данном случае магический элемент воздействует на человеческих существ, и трудностей возникнуть не должно.
Чете Денвортов – вернее, Агате – принадлежал довольно большой, старомодный и весьма уютный дом в пригороде. Батлер (его рыбье лицо расплылось в неожиданной улыбке) впустил Эдгара, забрал у него пальто и ласково разгладил ткань ладонью.
– Добрый вечер, сэр. Смею надеяться, у вас все хорошо.
– Угу. Где миссис Денворт?
– В библиотеке, сэр. Нельзя ли вам услужить? Быть может, желаете выпить? Сегодня прохладный вечер. Не стоит ли развести огонь в очаге?..
– Нет.
– Не забывайте следить за здоровьем, сэр. Если заболеете, я этого не переживу.
Денворт изумленно сглотнул и ретировался в библиотеку. Временами чары талисмана становились обременительны. Денворту вспомнилась «Моя последняя герцогиня» Браунинга с ее возмутительной неразборчивостью. Она обожала все на свете: «любила все, на что падал взгляд, а взгляд ее падал куда придется». Черт-те что.
Об этом следует помнить, дабы уберечь себя от возможных неудобств.
Агата сидела у торшера с вязаньем в руках – красивая, мягкая, розовая и обманчиво беспомощная.
Она медленно подняла голову, и Денворт заметил в ее глазах то, чего не замечал много лет.
– Эдгар… – начала она.
– Здравствуй, милая. – Он наклонился и поцеловал ее.
– Это еще зачем? – оторопела она от такого приветствия.
Не ответив, Денворт уселся в кресло напротив Агаты, закурил, прищурился и стал смотреть, как голубой дым струится к потолку.
Агата с озабоченным лицом отложила вязание:
– Эдгар…
– Да?
– Я… – Она закусила губу. – Мне хотелось бы поговорить.
– Давай поговорим.
– Для начала скажи: тебе удобно? Может, тебе что-нибудь принести?
– Спасибо, не надо. – Денворт прикрыл ладонью бездушную улыбку. – Приятно вот так расслабиться и отдохнуть.
– Милый, ты совсем заработался. Иногда кажется, что… что я не гожусь тебе в
